Внезапное обсуждение в новом составе Госдумы предложений о снижении возраста уголовной ответственности (до 12 лет от роду по особо тяжким преступлениям) носит оттенок именно «детской неожиданности».
Вопрос о границах возраста уголовной ответственности прежде всего не нов, он периодически обсуждается в разных странах, обсуждался в последние годы и у нас. Для экспертов это в значительной степени проблема терминов. Так, детскую кражу можно назвать преступлением, а можно и делинквентным поведением, как обозначают это психологи, которые заодно и объяснят, что нет ребенка, который бы ни разу ничего не украл. Но разница в терминологии влечет далеко идущие последствия, которые лежат уже не только в сфере психологии. Из колонии в том виде, в котором она существует в сегодняшней России, возвращаются уже матерые преступники, поэтому логичнее было бы обсудить в Думе предложение сразу же ставить «неисправимых» к стенке (и такое тоже в истории было).
В ряде регионов России получил распространение опыт ювенальной юстиции, который со стороны РПЦ (по недопониманию) превращен в жупел, но вместе с тем одобрен пленумом Верховного суда РФ в феврале 2011 года как положительный опыт специализированных судебных составов по делам несовершеннолетних в ряде продвинутых регионов. Чем же участие в процессе педагога или психолога помешает судить несовершеннолетнего убийцу? Разве что тем, что это лишние глаза и уши (в дополнение к адвокату, если он добросовестен), которые не дадут ментам повесить на данного подростка еще и какие-то чужие преступления. Но дискуссия в Думе уводит совсем в другую сторону.
В администрации президента Медведева лежит практически готовый проект закона о пробации — принудительных мерах по исправлению правонарушителей (в том числе преступников) без их полной изоляции от общества в тех рассадниках преступности, в которые превращены российские места лишения свободы. Этот проект, который соответствует мировому тренду цивилизации, вскоре, надеемся, будет внесен в Думу. Логично было бы обсуждать (и очень аккуратно) вопрос о снижении возраста уголовной ответственности в его контексте и после, а не до того, как он будет принят, когда предлагаемое решение лишь развяжет руки ментам, заинтересованным в «палках» отчетности, а то и в создании нового механизма вымогательства взяток у родителей начинающих наркоманов.
Раз уж мы заговорили о психологии, попытаемся понять и психологию только что избранных нами депутатов, которые превращают Думу в «детский сад». Что это: младенческая незрелость или подростковое желание выделиться, выслужиться перед старшими? Думаю, что психологически это попытка сублимации, то есть подмены мотива. Проблема подростковой преступности тесно связана, например, с проблемой социальной несправедливости, но на нее депутаты боятся покуситься. Этот свой страх они и сублимируют в неподготовленную дискуссию о снижении возраста уголовной ответственности. Лучше бы при обсуждении государственного бюджета, что как раз относится к полномочиям Государственной думы, депутаты предложили дать больше денег на образование, науку и культуру, изъяв часть финансирования из бессмысленного оборонного заказа. Но в этот «садик» они не пойдут: там большие дяди, у которых свои интересы, там страшно!