Обучая, развлекай — по этому принципу работает одна из самых успешных нижегородских школ танца для взрослых
Школа танго — своеобразный бизнес, для которого профессиональное умение танцевать и знание психологии учеников намного важнее, чем непосредственно предпринимательский опыт. Танцоров надо не просто залучить в школу, но и сделать одной командой, которая учится и одновременно получает заряд позитива, проще говоря, хорошо проводит время вместе. Звучит вроде бы просто. А чего стоит достижение такого результата, корреспонденту “Биржи” рассказал руководитель
“Мастерской танго” Олег ОКУНЕВ.
— Олег, когда ты открыл свою “мастерскую”, в Нижнем уже было несколько аналогичных школ. Почему решил работать самостоятельно?

— Танцы для взрослых я преподаю уже порядка шести лет. До открытия собственной школы мы с моей партнёршей, женой Еленой работали в успешном проекте — школе танцев “Аргентина”. Постепенно пришло желание поработать самостоятельно, чтобы не только вся ответственность, но и все идеи и концепция танцевальной школы были нашими. Начиная, мы использовали уже имеющиеся у нас знания. В то же время понятно, что нельзя делать новый проект под копирку с того, что было. Проекту, чтобы стать успешным, нужно быть выражением своего инициатора, лидера.

— Конкуренции не боялись? Или были какие-то безоговорочные преимущества, которые помогли вам на начальном
этапе?

— У нас уже было достаточное количество учеников. Естественно, это помогло. Но за год нам удалось удвоить их количество. Если ты сам заряжен идеей, любишь своё дело, разбираешься в нём, пусть не сразу, но рано или поздно успех придёт. Если какие-то школы танцев закрываются, мне кажется, это происходит не из-за конкуренции. В Нижнем полтора миллиона жителей, аргентинское танго танцуют примерно пятьсот человек. Потенциально возможность набрать новых учеников есть у каждой школы. Для нас самым главным было создание партнёрской атмосферы между учениками и преподавателями. Если она действительно есть, у людей появляется творческий, исследовательский интерес. Им хочется что-то делать самим. Очень здорово, когда инициатива идёт от учеников. Этого сложно добиться, потому что приходят заниматься абсолютно разные люди: и студенты, и взрослые, состоявшиеся люди. Многие раньше никогда не танцевали, и, попадая на уроки, они оказываются в стрессовой ситуации. На мой взгляд, важно, чтобы ученики приходили в студию как к себе домой или как в клуб. Казалось бы, простая идея. Но её непросто реализовать.

— Вам удалось?

— Я не могу сказать, что процесс уже завершён. Продолжаем развиваться. Для педагога важно быть очень открытым
человеком и профессионалом, классно разбираться в том, что ты хочешь предложить. Тогда есть шанс, что у тебя получится
заразить этим своих учеников.

— Многие преподаватели танцев сочетают эту работу с какой-то другой деятельностью. Ты тоже?

— Нет, школа — основное и единственное занятие. У меня есть уроки и с утра, и днём, и вечером. Если я свободен от работы в зале, всегда есть организационная. Например, сейчас активно занимаемся продвижением в Интернете. Стараемся два-три раза в год реализовать крупный проект — концерт или мастер-класс аргентинских преподавателей.

Получается, что параллельно ты делаешь несколько вещей. Даже в выходные. Из рабочего процесса я не выключаюсь практически никогда. К тому же всю школу мы ведём только вчетвером — я, моя жена, мой младший брат и его партнёрша.

— Получается, что “Мастерская танго” — это семейное дело. Ты сознательно формировал команду только из близких людей?

— Самоцелью это не было. Но такой масштаб школы, как у нас, пока является оптимальным. Чем больше человек задействовано, тем сложнее это в регулировании, и с экономической точки зрения сложно стимулировать людей на эффек-
тивную работу.

— Олег, тебе приходилось брать бизнес-курсы, чтобы руководить школой? Или опираешься исключительно на
опыт?

— По образованию я биохимик, но мне повезло: я ещё застал то время, когда образование было фундаментальным и
учило думать. Часто читаю литературу по бизнес-стратегиям и по маркетингу, но пока не было
такого, чтобы после прочтения случился какой-то прорыв. В некоторых изданиях вообще написаны очевидные вещи. Есть
много курсов, и люди платят большие деньги за то, что, на мой взгляд, и так витает в воздухе. До этого можно додуматься
бесплатно. Хотя если такие курсы востребованы... Что касается школы танцев, то бизнес-модели, конечно же, работают. Но, как в любом узкопрофильном бизнесе, особенно связанном с творчеством, всё очень индивидуально, и важен личный опыт именно в данной сфере. Я с шести лет учился танцам и продолжаю учиться.

— Почему ты в итоге остановился на танцах, а не на биохимии?

— Когда я был маленьким мальчиком, родители отвели меня на бальные танцы. Тогда мне не очень нравилось, и как-то мама мне сказала, что, может быть, жизнь повернётся так, что этим я буду зарабатывать себе на жизнь. Так и вышло. Другое дело, что я не сразу к этому пришёл. Заканчивал учёбу, потом работал в том клубе, где сам занимался спортивными танцами. Только позже стал работать в концепции, когда танец не спорт, а развлечение. Это другая специфика, но танцевально-спортивное прошлое мне очень помогло и помогает: я понимаю, как работает тело, что оно может делать. Есть методологическая основа.

— У тебя есть собственная методика преподавания?

— Если брать нашу пару, то Елена — более строгий преподаватель. Я, наоборот, пытаюсь сделать уроки в группах более
свободными. Другое дело, когда люди приходят заниматься индивидуально, у каждого своя цель, и смысл — достичь этой
цели. Ты каждый раз применяешь индивидуальный подход. Но групповой урок — это не только обучение, но и развлечение. За то время, что я преподаю, появилось понимание, что люди приходят не только учиться, но и хорошо провести время.

— Ты упомянул об организации мастер-классов приезжих преподавателей. Какую роль они играют в развитии танцоров и твоей школы в целом?

— Я считаю, они приносят громадную пользу. Во-первых, новый преподаватель — это новый взгляд на то, что ученику уже вроде бы понятно и известно, даже если это преподаватель тоже русский, просто из другой школы. А уж если это маэстрос — аргентинские преподаватели, — то они же носители культуры страны, в которой появилось танго. Но самое важное — это эмоции, которые вдохновляют человека на дальнейшее развитие. Часто именно навыков в сухом остатке после мастер-класса остаётся не очень много. Но у мастер-классов с аргентинцами есть поразительное свойство: эффект от урока долго раскрывается. Допустим, мы кого-то приглашаем, они дают шесть или восемь уроков. Информации достаточно много, но нельзя сказать, что в голове целый конспект. Зато постепенно, когда ты начинаешь что-то вспоминать, пробовать применить, картина дополняется. Польза от урока становится понятной только со временем.

— Если сравнивать уровень развития школ танго в Москве и в Нижнем, как ты его оценишь?

— В Москве ситуация сейчас, на мой взгляд, критическая. Школ там, по моим подсчётам, от тридцати до тридцати пяти.
Понятно, Москва большая, но всё же не резиновая. Мои приятели-москвичи, которые преподают, говорят, что несколько лет назад наборы в начинающие группы были очень большие, сейчас — намного меньше. Но главная проблема — с милонгами, вечеринками, на которых танцуют танго. Каждая школа хочет организовывать свои мероприятия, а на неделе только семь дней. Можно приехать в Москву, и будет четыре места, куда пойти потанцевать вечером. Соответственно на каждой вечеринке народу меньше, чем хотелось бы. У нас ситуация иная и, я надеюсь, ещё долго будет иной. Хорошо, что люди, немножко позанимавшись, не стремятся сразу открыть свою школу. А самое главное, что мне у нас нравится, — это возможность договориться с другими организаторами, чтобы не пересекались важные и интересные для танцоров события. Мы же все делаем одно дело: работаем, чтобы в Нижнем Новгороде развивалась культура аргентинского танго.